История Европы. Том 1. Древняя Европа - Страница 351

351

Из младшего комсостава нередко назначались чиновники при канцеляриях императора и наместников, командиры постов (бенефициарии), расставленных на дорогах и других местах для борьбы с беглыми рабами и «разбойниками», число которых снова возросло после подавления движения Матерна. О некоторых их атаманах ходили легенды, напоминающие средневековые легенды о Робин Гуде и других «благородных разбойниках». Так, Булла Феликс, набрав беглых рабов и крестьян, грабил богатых и помогал бедным. В конце концов его поймали, и когда префект претория спросил его, как он стал атаманом разбойников, он ответил: «А как ты стал префектом претория?» Активная борьба Септимия Севера с «разбойниками», т.е. с движениями эксплуатируемых, примирила с ним сенат, считавший, что он хотя и жесток, но необходим для республики.

Одновременно с заботой об армии Септимий Север и Каракалла всячески старались поддержать города. Многие из них получили статус колоний и муниципиев, хотя новые города и не создавались, и в это время на первый план выходят села, в которых развивается собственное ремесло, селятся ветераны, строятся новые общественные здания. Но зато села получили некое квазимуниципальное устройство с выборными магистратами, народным собранием. Со времени Каракаллы намечаются первые признаки признания прав общин — запрещение после раздела земли между совладельцами продавать свой участок без согласия соседей. Септимий Север и Каракалла иногда слагали недоимки и приходили на помощь городам, когда у тех возникали затруднения с продовольствием. Септимий Север предписал возвращать городам проданные ими городские земли после смерти покупателя. Запрещено было кому-либо налагать новые подати, а также заставлять декурионов продавать городам зерно по ценам менее установленных. За захват чужого имения, каравшийся при Адриане ссылкой на острова, теперь к тому же конфисковалась треть имущества виновного. За поступлением податей с города и выполнением обязательств должниками города стали следить не все декурионы, а кураторы городов, уже не назначавшиеся императором, а избиравшиеся из самых богатых декурионов, что облегчило несколько положение остальных, но зато фактическая власть в городе, как ранее имело место в Ахайе, переходила в руки немногих богатых семей. В ряде законов укреплялись права обедневших патронов на вспомоществование и отработки отпущенников, которые переходили даже к детям лиц, репрессированных с конфискацией имущества по закону «об оскорблении величества». С другой стороны, защищались от чрезмерной эксплуатации и отпущенники, поскольку они отправляли повинности в городах, из которых происходили их патроны.

Северы старались восстановить прежний характер городов, резко изменившийся не только из-за обеднения сословия декурионов, но и из-за того, что практически исчезла связь между статусом гражданина города и правом владеть землей на его территории. Многие владели землями в разных городах и считались их гражданами. Так, в одной надписи некий римлянин называет себя гражданином Карфагена, Лакедемона, Аргоса, Бастии, Конкордии. Знаменитейшие юристы того времени, все занимавшие в то или иное время должность префектов претория или другие высокие должности (Папиниан, Павел, Ульпиан, Модестин), многое сделали для упорядочения положения в городах. Стремясь вернуть их ко временам их расцвета, они действовали противоречиво: наряду с выгодными для муниципальной знати толкованиями законов они вводили и такие установления, которые только ускоряли ее упадок. Юристами были детально разработаны все обязанности, связанные с почетными должностями (honores) и повинностями (munera). Повинности были патримониальные, налагаемые на имущество (главным образом забота об обеспечении города хлебом, водой, играми, сдача городского имущества в аренду, содержание постояльцев и т.п.), и личные, предполагавшие труд того, кто был ими обязан. От патримониальных повинностей не освобождался никто, даже ветераны; от трудовых имели иммунитет те корпорации ремесленников, торговцев, навикуляриев, которые работали «на общую пользу», с тем, однако, чтобы в них не принимались богатые люди, не трудящиеся, но стремящиеся получить иммунитет. Отправление honores, ставших для многих тяжелым бременем, стало обязательным. Гражданин города не мог от них отказаться, разве что представив равноценного заместителя. Каракалла лишил иммунитета врачей и учителей, пользовавшихся им со времен Веспасиана. Он же облегчил возвращение в сословие декурионов лиц, удаленных из него за какую-нибудь вину. Получивший освобождение по бедности вновь привлекался, если состояние его увеличивалось. От munera не освобождались ни ранее имевшие освобождение лица старше 50 лет, ни отцы пятерых сыновей. Даже сын раба и свободной, если ему позволяло состояние, мог быть привлечен к декурионату. Вместе с тем Септимий Север предписывал наместникам провинций наблюдать за тем, чтобы «могущественные», пользуясь своей силой, не чинили обид humiliores; был усилен закон об аннулировании сделки, заключенной под угрозой порабощения (Dig., 4, 2, 3-4).

Однако политика, направленная на спасение городов как гражданских общин, но осуществляемая принудительными мерами, имела обратный эффект: и декурионы, и простой народ продолжали беднеть и всеми силами старались избавиться от прежде столь желанных почетных должностей. Если декурионы бежали, закон предписывал наместникам возвращать их в родной город и заставлять нести повинности; то же касалось и декурионов, рассчитывавших освободиться, став колонами. Отец отвечал своим имуществом за сына, назначенного городским магистратом.

351