История Европы. Том 1. Древняя Европа - Страница 236

236

Еще более отчетливо этот отход проявляется в философских учениях. Школы Платона и Аристотеля, отражавшие мировоззрение гражданского коллектива классического города-государства, с упадком политического значения полиса теряют свою прежнюю ведущую роль. Одновременно возрастает влияние существовавших уже в IV в. и порожденных кризисом полисной идеологии течений киников и скептиков. Однако наиболее популярны в эллинистическом мире были возникшие на рубеже IV и III вв. учения стоиков и Эпикура, вобравшие в себя основные черты мировоззрения новой эпохи. К школе стоиков, основанной в 302 г. в Афинах Зеноном из Кития на Кипре (около 336-264 гг.), принадлежали многие крупные философы и ученые эллинистического времени — Хрисипп из Сол (III в.), Панетий Родосский (II в.), Посидоний из Апамеи (I в.) и др., люди разной политической ориентации — от советчиков царей (Зенон) до вдохновителей социальных преобразований (Сфер в Спарте, Блоссий в Пергаме). Особое внимание стоики сосредоточивают на этических проблемах и человеке как индивидуальной личности. Их цель — найти морально-философскую опору для человека в условиях кризиса полисных устоев, ослабления связей индивидуума с коллективом граждан, общиной, в условиях непрерывных военных и социальных конфликтов. Если порождаемое этими условиями представление о неустойчивости социального бытия гражданина воплощалось литературой и искусством в образе всесильной судьбы, то стоиками оно осмысляется как зависимость человека от высшей благой силы (логоса, природы, бога), разумно управляющей всем существующим. Человек в их представлении уже не гражданин полиса, а гражданин космоса; для достижения счастья он должен познать закономерность явлений, предопределенных высшей силой, и жить в согласии с природой, что означает жить добродетельно. Основными добродетелями стоики считали разумение (т.е. «знание, что есть зло, что — добро»), мужество, справедливость, здравомыслие и их разновидности — величие души, воздержание, упорство, решительность и добрую волю (Диоген Лаэртский, VII, 1, 92). Согласно их учению, только нравственно-прекрасное есть благо; но вместе с тем благо есть нечто, приносящее пользу. Среди этических категорий стоиков следует также отметить представления о «надлежащем», должном как действии разумном, соответствующем законам природы и общества. Мудрец в изображении стоиков разумен, бесстрастен, беспристрастен, добродетелен, общителен и деятелен. Эклектизм, многозначность основных положений стоиков обеспечивали им популярность в разных слоях (в том числе и в правящих кругах) эллинистического, а затем и римского обществ, допускали (при сохранении некоторых элементов материализма, главным образом в гносеологии) слияние доктрин стоицизма с мистическими верованиями и астрологией.

Философия Эпикура в вопросах онтологии была дальнейшим шагом в развитии материализма Демокрита: принимая его атомистическую теорию строения Вселенной, Эпикур высказал предположение о спонтанном отклонении атомов от прямолинейного движения, выдвинув тем самым проблему сочетания закономерного и случайного. Проблемы онтологии у Эпикура тесно связаны с этическими, центральное место в его философии занимает человек. Свою задачу Эпикур видел в освобождении людей от страха перед смертью и судьбой: он отрицал вмешательство богов в жизнь природы и человека и доказывал материальность души. Признавая существование божеств, он выступал против «ложных домыслов толпы» о богах. Так как согласно его концепции заботы и деятельность несовместимы с состоянием блаженства, бог как «существо блаженное и бессмертное ни само забот не имеет, ни другим не доставляет, а поэтому не подвержено ни гневу, ни благоволению» (Диоген Лаэртский, X, 1, 139). Душа, как и тело, состоит из атомов, но только более тонких, и именно она является главной причиной ощущений, пока замкнута в оболочке тела; когда оболочка разрушается, атомы души рассеиваются, ощущения исчезают. А так как для человека хорошее и плохое заключается в ощущении, а смерть — лишение ощущений, то самое страшное из зол — смерть — не должно пугать человека, ибо «когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет» (Там же, Х, 1, 125). Поэтому мудрый человек в изображении эпикурейцев «о богах мыслит благочестиво», но свободен от страха смерти и «смеется над судьбою, кем-то именуемой владычицей всего» (Там же, X, 1, 133). Для него, как и для стоического мудреца, характерна прежде всего разумность, но в отличие от стоика эпикуреец доступен страстям, чувствам боли, горя, жалости, он воздерживается от государственных дел, не станет тираном, киником, не будет нищенствовать. Счастье человека Эпикур видел в «наслаждении», т.е. в обретении спокойствия, невозмутимости (атараксии), которой можно достигнуть только путем познания и самоусовершенствования, избегая страстей и страданий и воздерживаясь от активной деятельности. В приводимых Диогеном Лаэртским «Посланиях» и «Главных мыслях» Эпикура (в подлинности которых исследователи сомневаются) неоднократно говорится о «безопасности от людей», о ценности дружбы, что, по-видимому, отражает социально-психологический климат его времени.

Скептики, постепенно сблизившиеся с последователями платоновской Академии (так называемая Средняя Академия), направили свою критику главным образом против гносеологии Эпикура и стоиков. Они также отождествляли счастье с понятием «атараксия», но толковали его как осознание невозможности познать мир (Тимон Скептик, III в.), что означало отказ от познания окружающей их действительности, от решения вопросов, поставленных жизнью.

236