История Европы. Том 1. Древняя Европа - Страница 137

137

Особенно в больших масштабах использовали рабский труд в горном деле — в серебряных рудниках Лавриона. 3. Лауффер, исследовавший этот вопрос, показал, что численность рабов здесь варьировалась в зависимости от политических и экономических обстоятельств; так, накануне захвата спартанцами Декелей в Лаврионе работали примерно 25 тыс. рабов. Очень показательно, что самые значительные цифры, которые позволяют представить, сколько именно рабов мог иметь афинянин, связаны как раз с Лаврионом: у Никия — тысяча рабов, у Гиппоника — 600, у Филемонида — 300. Эти рабы сдавались в аренду «предпринимателям», занимавшимся разработками рудников, за что хозяева получали твердый доход.

В источниках сохранились сведения о рабах, которые, живя в доме господина, выполняли самые разнообразные обязанности: привратника, носильщика; они прислуживали за столом, выпекали хлеб, убирали дом, ткали, нянчили детей; среди рабынь упоминаются кормилицы, танцовщицы, музыкантши и т.д. Рабы, получившие образование, служили господам в качестве секретарей, счетных работников. Известны рабы-врачи. Рабов сдавали в аренду во временное пользование. Хозяева отпускали рабов «на оброк» — раб жил вне дома, внося господину определенную сумму. Например, мы знаем о существовании лавок, где торговали рабы, у которых покупали нужные для строительства смолу, деревянные балки и др. Таким рабам легче было скопить деньги для выкупа на волю, хотя об отпуске рабов в V в. известно крайне мало. Наряду с частнособственническими были и рабы государственные; например, полицейскую службу в Афинах несли рабы-скифы.

Вопрос об общей численности рабов в Афинах явился предметом оживленной дискуссии. По мнению Ю. Белоха, накануне Пелопоннесской войны в Аттике было не менее 75 тыс. рабов, вероятнее — 100 тыс. или даже несколько больше; Э. Мейер, призывая к большой осторожности в суждениях, определяет численность рабов в широких пределах — от 50 тыс. до 150 тыс.; цифры P.Л. Сарджент — 71-91 тыс., по подсчетам Э.М. Гомма — 115 тыс., согласно В. Эренбергу — 80-100 тыс. В общем, все историки, исследовавшие этот вопрос, считают, что в указанное время рабы составляли от 25 до 43% жителей Аттики, т е. доля рабов среди всего населения была весьма значительной.

Основная масса рабов в Аттике — это варвары, а не греки, чему способствовало несколько обстоятельств. При небольших расстояниях между полисами Эллады раб-грек сравнительно легко мог бежать на родину. В течение V в. развивается практика выкупа попавших в плен греков и вырабатывается определенная выкупная такса, а так как она соответствовала средней рыночной цене раба — 2 мины, то было проще и выгоднее купить раба-варвара, чем использовать военнопленного-грека. Общественное мнение осуждало порабощение соплеменников, особенно в связи с распространением в годы греко-персидских войн представления о единстве греков, развитием эллинского «национализма». Использование рабов-иноземцев позволяло эксплуатировать их более интенсивно, чем рабов-эллинов. Кроме того, рабам-варварам было труднее организовать сопротивление. В это время, когда впервые рабский труд начал использоваться в широких масштабах, основной формой социального протеста рабов было бегство. Легче рабам было бежать в военное время. Уже упоминалось о 20 тыс. рабов, бежавших к спартанцам. Известны и побеги илотов. Именно поэтому перемирие между Спартой и Афинами (423 г.) включало обязательство не принимать обеими сторонами перебежчиков, будь то свободные или рабы. В V в. известны и восстания рабов, но свидетельств такого рода немного. Относятся они к большим полисам Сицилии — Сиракузам и Селинунту, причем в обоих случаях рабы восстали, когда шли военные действия: в Селинунте — во время войны с Карфагеном (около 488-486 гг.), в Сиракузах — при осаде города афинянами (в 414 г.). В период Пелопоннесской войны еще более реальной стала угроза восстания илотов, и в 464 г. они действительно подняли восстание, для подавления которого Спарта была вынуждена обратиться к другим полисам. Весьма красноречива одна из статей упоминаемого Фукидидом (V, 23) договора о мире, заключенного в 421 г. Спартой и Афинами: «В случае восстания илотов афиняне должны прийти на помощь лакедемонянам всеми силами».

Итак, рабство пронизывало все стороны жизни Афин, в течение V в. оно все более охватывало производство, оказывая влияние на политическую организацию общества и его идеологию. Поскольку основную массу рабов в Аттике составляли варвары, слово «варвар», которое ранее означало просто человека, говорящего не по-гречески, начинает приобретать уничижительный смысл, понятия «раб» и «варвар» отождествляются.

Уже в V в. предпринимаются первые попытки разработать теорию «естественного рабства», которая получит законченную форму в IV в. до н.э.

В более старой научной литературе обычно подчеркивалась тяжесть положения рабов, указывалось, что рабовладельцы жестоко эксплуатировали рабов, стремясь выжать из них максимум и затем заменить отработавшего раба новым. Но такой подход характерен для плантационного рабства. Что касается древней Греции, в частности Афин, то здесь раб стоил дорого и хозяин, эксплуатируя раба, был заинтересован в его сохранении. Лишь труд в Лаврионских рудниках отличался особой тяжестью: здесь работали в полутьме, задыхаясь от жары и тесноты, скорчившись, полулежа. Тяжесть положения раба заключалась в другом — в его бесправии. Раб — собственность господина, который может его продать и использовать как хочет. Раб — не юридическое лицо, и поэтому хозяин нес ответственность за убыток, причиненный его рабом, а свидетельство раба на суде признавалось действительным, только если оно давалось под пыткой. В случае провинности господин мог налагать на раба любые наказания. Комедия называет раба «избиваемым плетьми»; сохранились названия всякого рода колодок, в которые заключали рабов в наказание, а в одной из речей Лисия (I, 18) хозяин грозит рабыне выпороть ее и отправить на мельницу, где труд тяжелее. Беглых рабов клеймили. Государство твердо стояло на позиции защиты прав господина на раба; захват чужого раба приравнивался к порабощению свободного, и виновный карался смертью. Тот же Лисий упоминает о человеке, который увез из Афин в Коринф раба, а из Коринфа хотел увезти девушку-рабыню, принадлежавшую гражданке, но, пойманный, умер в тюрьме в оковах (XIII, 67).

137